Алекс читал мне нотации, а я все никак не могла понять зачем. Что и кому он пытался доказать? Когда хлопнула входная дверь, решила, что неплохо бы встретить Шона и увериться, что он жив. В коридоре в тусклом свете было заметно, что он пьян (а приехал на машине ведь!). Шон на меня поднял глаза и остановился, не снимая обувь. Ждал. Но чего? Я подозрительно склонила набок голову, не понимаю!
— Не хочешь меня обнять ради приличия? — поинтересовался он и сделал большой шаг ко мне. Я отстранилась. Уже с немалого расстояния в нос ударил стойкий запах, острый и сладкий. Женские духи?
— Мне пора собирать вещи? — поинтересовалась я, только теперь замечая, что вид у него на редкость довольный.
— Собирать вещи? — поинтересовался Шон с легким намеком на удивление в голосе.
— Да, так понимаю, ты нашел следующую, — я прислонилась плечом к стене и рассеянно посмотрела на собственный маникюр. Хватит ли у меня денег на то, чтобы снять квартиру до конца моего путешествия в Австралию? Продать машину? Шон быстрым шагом преодолел расстояние между нами и прижал меня к стене.
— Не надо так говорить, — прошипел он, резкий запах спирта чуть не сбил меня с ног. Хлоп! Я с размаху влепила ему пощечину.
— Не трогай меня! — прошипела я, чувствуя, что еще чуть-чуть, и мои волосы в змей превратятся.
Шон убрал руки, развернулся, ушел и хлопнул дверью. Я услышала звук отъезжающей машины. Может быть, он даже не разобьется. А если и да — наплевать! Я вошла в гостиную и отправилась к бару. Выражение лица Алекса была крайне мрачным. Интересно, о чем он думал…
— Раз Шон развлекается, то и мне можно, — заявила я и вытащила из бара бутылку коньяка. — У него есть отличный коньяк. А теперь я пошла собирать вещи.
Я отправилась в спальню, на ходу делая глоток. Там я вытащила чемодан. Алекс, как ни странно, последовал за мной. Я начала выкидывать вещи из шкафа и бросать их куда придется, далеко не всегда попадая на кровать, куда, вроде как, целилась.
— Перестань, — попросил Алекс. — Пожалуйста.
— Это не твое дело! — бросила я и вытянула из шкафа последнюю тряпку. А потом перешла к другому отделению. Я дернула створку, и Алекс замер. На металлическую перекладину дверцы было привязано несколько десятков шарфов различных текстур и расцветок. Алекс сначала открыв рот смотрел на это, а потом схватил меня за плечи и отодвинул. — Пусти! — истошно завопила я.
— Стоп, — он прижал меня к кровати. — Пожалуйста, поговори с ним еще один раз. Ради меня. Я очень тебя прошу.
— Ради тебя?
— Да, ради нашей с ним дружбы. Он мой человек.
— А я причем?
— Карина, пожалуйста.
Я долго на него смотрела.
— Ладно, раз ты просишь. Только… отпусти меня.
Я не была уверена, что еще пара мгновений, и не брошусь к нему на шею, умоляя забрать меня домой. И быть со мной снова. Простить меня. Алекс кивнул и отодвинулся. Я села, дрожа всем телом. После такой нервной встряски я замерзла, и теперь каждая клеточка тела, которой коснулся Алекс, горела, словно после ожога. Вообще рядом с ним всегда было теплее.
— Просто дождись утра, — тихо сказать Алекс и взял с тумбочки бутылку коньяка. — И, может, переберемся в гостиную?
Мы с ним сели прямо на пол. Я прижалась спиной к его груди, он обнимал мой живот. И у нас была одна на двоих бутылка.
— Я хочу поговорить о России, — прошептала я.
— Там все хорошо, не волнуйся.
— А ты сам как? — я ждала развернутого ответа. Про Константина, про его отца, чуточку надеялась, что он скажет, что ждет меня и скучает, но нет…
— Я? — удивился Алекс и сделал глоток коньяка. — Хорошо, — как-то неуверенно ответил он.
— Почему? — поинтересовалась я в ответ на его тон, а не содержание вопроса. Алекс усмехнулся.
— Да все в порядке, правда. Просто я немного устал, — усмехаясь, проговорил Алекс.
— На меня злишься?
— Нет. Нет, я не злюсь, — улыбнулся он. — Ты здесь не останешься, я точно знаю. Нужно просто подождать.
Когда мы расходились по комнатам, Алекс сделал нечто странное: я пожелала спокойной ночи, а он наклонился и поцеловал меня в висок, сказав спасибо. Что бы это могло значить?
Разбросанные вещи, разумеется, я не убрала, не до них было. Я с трудом осознала, что сплю прямо поверх покрывала в халате и положила руку на глаза, протирая их, затем открыла и чуть не отпрыгнула: Шон. Он сидел около кровати и не смотрел на меня. Вспоминая вчерашние события, я вскочила на ноги и хотела было выйти, когда он вдруг обхватил руками мои ноги. Я замерла, не в состоянии справиться с шоком. Что происходит? Не поднимая на меня глаз, уткнувшись лицом в мой живот, Шон заговорил:
— Я не хочу, чтобы так все закончилось. Я хочу, чтобы ты осталась. — Это было предельно неожиданно.
Не думаю, чтобы я хоть раз в жизни так удивлялась. Пальцами я коснулась его волос. Жесткие, как проволока, мне всегда казалось, что если их попробовать изогнуть, и впрямь получится. В приступе детского интереса к познавательству, я зарылась пальцами в его волосы и опустилась на пол тоже. То, что я могла поставить на колени такого человека, как Шон уже по себе рекорд, достойный занесения в памятную книгу… Однако, гордости я не чувствовала. Почему-то мне вдруг стало интересно, что им движет… Я взглянула в красные, как после слез, глаза Шона и задумалась, мог ли он на самом деле плакать? Навряд ли. Несколько раз после целого дня работы за компьютерами Шон выглядел так же. Непонятный порыв заставил меня прижаться к его груди. Мне стало так спокойно, будто разрешилась странная, дурацкая головоломка. Шон с легкостью приподнял меня и положил на кровать. Его губы скользили по моим ногам, и я почувствовала всю глупость ситуации. Неужели было необходимо целых полгода надо мной издеваться, чтобы потом… почти признаться в слабости по отношению ко мне.
— Ты меня простишь? — спросил Шон, наклоняясь надо мной.
— Зачем?
— Что зачем? — его брови сошлись на переносице.
— Зачем ты это сделал? — быстро поправилась я. Да, пожалуй я раздумала уезжать…
— Сделал и все, ничего не вернуть, либо ты меня прощаешь, либо нет.
— Шон, — я села и посмотрела ему в глаза. — Больше так никогда не делай и не смей себя вести так, будто меня не существует. Тогда я с тобой останусь.
Он просто кивнул. Я притянула его к себе, но в нос все равно бил тот же самый сладкий запах духов, что и с вечера.
— Сходи в душ, — фыркнула я.
Но все в жизни должно находиться в равновесии. А значит пить кофе с Алексом было снова очень непросто.
Алекс улетел спустя три дня. В аэропорт повезла его я. Шон придумал отговорку, даже не пытаясь скрыть то, что дает нам возможность объясниться. Когда мы с Алексом остановились в зале ожидания, он неожиданно достал из кармана мою синюю ленточку. Я сглотнула.
